Ребенок Сары - Страница 61

В конце концов, Роум глубоко вздохнул:

— В родильную палату я с тобой не пойду, но буду тебя ждать.

— Всё, что мне нужно — знать, что ты здесь, — откликнулась Сара, и это было правдой.

Её дочь родилась спустя двенадцать часов. Схватки и сами роды прошли относительно легко.

— Ой, она такая лапочка, — проворковала доктор Истервуд, отдавая новорождённую Саре. — Поглядите, какие тёмные волосы!

— Она похожа на Роума, — категорично заявила Марси. Из-под надетой на ней хирургической маски виднелись лишь её смеющиеся, наполненные слезами глаза. — Ей-богу, у неё даже глазки чёрненькие.

Сара осмотрела крохотную малютку, уже переставшую пронзительно вопить и засыпающую, будто устав от выпавших на её долю тяжких испытаний. Дочь Роума. Даже как-то не верилось. Сара почему-то решила, что это будет мальчик. Едва лишь Сара коснулась дрожащим пальцем тёмных локонов, её глаза наполнились слезами. Дороже этого у неё ничего не было.

Сара проснулась через несколько часов и обнаружила тихонько сидящего у её постели Роума. Когда её укладывали в кровать, ей так хотелось спать, что она едва смогла улыбнуться мужу и тут же отключилась. Сара молча наблюдала, как Роум читает газету. Он устал; после бессонной ночи под глазами у него залегли тёмные круги. Да и побриться бы ему не мешало, но держался он замечательно. С воодушевлением молодой мамаши Саре захотелось спросить у мужа: видел ли он ребёнка, но она знала, что этого делать нельзя. Придя в больницу, он уже сделал больше, чем она ожидала.

— Привет, — тихонечко промолвила Сара.

Роу поднял на неё глаза, по его телу прокатилась волна облегчения, и он расслабился. Почему-то, пока Сара не заговорила с ним, Роум боялся поверить, что всё в порядке. Он взял её руку и поднёс к своим губам, запечатлев на мягкой ладошке нежный поцелуй.

— Это тебе привет. Как ты себя чувствуешь?

Сара осторожно пошевелилась, оценивая свое состояние.

— Не так уж плохо. Лучше, чем я ожидала. А ты как?

— Без задних ног от усталости, — ответил он, рассмешив Сару.

— Почему бы тебе не поехать домой и не поспать? Я никуда не денусь.

— Даже не стоит и пытаться.

Роум позволил жене уговорить себя отправиться домой: ему и правда надо было хоть немного поспать, иначе он свалится.

Когда малышку принесли на первое кормление, Сара вскрикнула, почувствовав, как крохотный, похожий на бутон розы ротик, непроизвольно ухватил её за сосок. Её собственный ребенок! Ей было тридцать четыре года, и она давным-давно распрощалась с мечтами о материнстве. И вот теперь, в этот самый миг, Сара надышаться не могла на чудо в своих руках. Она погладила пушистые волосики, покрывавшие маленькую круглую головку, затем рассмотрела крохотные пальчики, ушную впадинку. Как же она похожа на Роума! Её кожа оказалась слегка желтоватой, как намёк на смуглоту её отца, а дерзновенный разлет бровей один в один повторял Роума.

Малютка открыла глазки, сонно огляделась, снова закрыла, очевидно убедившись, что её мирку ничего не угрожает. Марси оказалась права: глаза у неё тоже от Роума.

Сара назвала дочку Мелисса-Кей, а к тому времени, когда спустя три дня они вернулись домой, это имя превратилось в Мисси. Роум немало времени проводил в больнице у постели Сары, но неизменно выходил вон, когда ей приносили девочку. Насколько Сара поняла, он так ни разу и не видел дочь. Домой из больницы муж их не забрал — да она и не ждала — Сара сообразила, что слишком сильно давит на Роума, словно пытаясь таким образом познакомить его с малышкой. Ему нужно решить для себя, хочет ли он знаться с собственной дочерью. Марси отвезла их домой, они вместе уложили девочку в колыбельку и склонились над ней, любуясь, как она возится, устраиваясь поудобней.

Мисси была красавицей; Сара поняла, что, если представится подходящий случай, её дочь окажется способна сотворить еще одно чудо.

Глава 12

Впервые за долгие месяцы Роум лежал в кровати рядом с Сарой, с необыкновенной нежностью обнимая жену. Он целовал её снова и снова, словно не мог насытиться ею, насытиться ощущением того, что он опять вместе с ней в постели. Роум чувствовал почти отчаянную потребность обладать Сарой, но боялся навредить ей и был сдержан. Она же буквально обвилась вокруг него, желая, чтобы шесть недель закончились, вместо того, чтобы только начинаться. Её руки, легко касаясь, поглаживали его твёрдое мускулистое тело, заново знакомясь с каждым его уголком.

— Я люблю тебя, — сказала она, выдыхая слова где-то около его горла.

— Больше никогда… — ответил он глухо. — Я больше никогда не позволю тебе спать вдали от меня… Я люблю тебя!

Сара удовлетворённо заснула и проснулась, услышав первые крики Мисси, возвещавшие всему миру: я голодна! Осторожно выскользнув из постели и на цыпочках спустившись в детскую, мать взяла на руки малютку и успокоила её, сменила подгузник, а потом села в кресло-качалку и, медленно покачиваясь на ней вперёд-назад, тихонько запела дочери о своей любви. Мисси не была беспокойным ребёнком, и после того как насытилась, сразу же заснула. Сара нежно положила дочурку обратно в колыбель и вернулась в свою кровать, прижавшись к тёплой спине Роума.

Он лежал, с открытыми глазами, не шевелясь, с каменным выражением уставившись в стену.

Сара и раньше работала не покладая рук, но никогда прежде ей не доводилось трудиться так тяжело и так напряжённо, как в эти недели. И если бы Мисси не была таким спокойным ребенком, Сара не справилась бы. Практически весь день, как только Роум покидал дом, отправляясь на работу, она почти всё своё время посвящала дочери, играла с нею, заботилась о ней. На миссис Мелтон лежали уборка и целые горы стирки, что освобождало Сару для остальных домашних дел. Она попробовала было давать Мисси дополнительный прикорм из бутылочки, но девочка не воспринимала смесь и отрыгивала. Педиатр посоветовал Саре кормить ребёнка исключительно грудью, пока младенец не подрастёт, и тогда они смогут повторить попытки. Это означало, что мать не могла оставить дочку надолго — ребёнку необходимо регулярно получать материнское молоко.